В каком обществе мы живем?
4. В каком обществе мы живем
Товарищи! Залог правильности политики - в правильном, научно обоснованном понимании, каково общество, в котором мы живем. В этой связи особое значение приобретает анализ его социально-классовой структуры.
На сегодняшний день более или менее сложился только высший слой буржуазного российского общества - слой крупных собственников, верхушка нового класса буржуазии. Он вбирает в себя примерно три-пять процентов населения. Однако уже пользуется преимуществами своего классового положения, причем не только финансовыми и материальными. Современная российская буржуазия смогла во многом осознать себя самостоятельным классом, понять свои интересы, цели и задачи. А потому она наступательна и крайне жестка в поведении.
Сотрудничество с этим классом практически невозможно. ЦК считает, что суть борьбы с ним должна выражаться в массовых требованиях национализации олигархической собственности, недопустимости распродажи земли и лесов, расчленения естественных монополий.
На другом полюсе в значительной мере успел сложиться самый низший социальный слой российского общества - маргинальная и даже люмпенская прослойка. Эти люди не просто выброшены из полноценной жизни. Они морально свыклись со своим ущербным положением, освоили его, уже не желают подчас ничего другого. И даже готовы отстаивать это свое положение, страшась любых перемен. Специалисты оценивают этот общественный слой примерно в 10-15 процентов населения. В нынешнем его состоянии он, как правило, неохотно идет на контакт с нами. Но работать с ним надо постоянно.
Между этими двумя социально-классовыми группами располагается сегодня вся остальная часть общества, пребывающая в состоянии своеобразного расплава. Эта социальная "магма" потихоньку остывает. Она очагами кристаллизуется в те или иные прослойки и группы. Однако процесс классообразования идет медленно. Он постоянно прерывается новыми "извержениями" экономических и политических потрясений. В итоге социально-классовая почва в стране очень подвижна и неустойчива. Именно на ней и балансирует российский бонапартизм.
Нам же выстраивать свою политическую работу, опираясь на этот расплав, трудно. Все слишком зыбко. Партия уже не раз ощущала это на себе. Не раз наши призывы, казалось бы, полностью учитывающие интересы тех или других больших групп избирателей, вдруг зависали в воздухе, не находили адресата, проваливались будто в пустоту.
Мы довольно часто говорим о рабочем классе, о пролетариате, о трудящихся. Однако все эти социально-классовые категории носят исторический характер. Их интересы, психология и поведение в разные эпохи могут быть очень разными. Особенно, когда речь идет не просто о переходных периодах в жизни страны, а о трагическом зависании общества в неопределенности, как это произошло с Россией.
Тем не менее, мы обязаны даже в этих условиях определить тот социальный адрес, к которому мы будем направлять наши действия. Я бы определил его так: это производящий слой современного российского общества. Это люди, которые своим непосредственным трудом производят материальные и духовные ценности либо оказывают материальные или духовные услуги. Мы оцениваем размеры данного социального слоя в 45-55 процентов населения.
Конечно, это еще не класс. Хотя бы потому, что его место в общественном разделении труда далеко не определилось. К тому же, основная часть современных трудящихся сочетает в своей повседневной жизни сразу несколько признаков разных социальных типов. Люди эти не только работают по найму, производя материальные и духовные ценности, услуги или непосредственно участвуя в их доведении до потребителя. Многие из них параллельно занимаются индивидуальной торговлей, разными формами мелкого предпринимательства, состоят на службе в государственных и частных учреждениях. Отсюда огромная "пестрота" их общественных ориентаций, потребностей, типов поведения. Отсюда и неустойчивость политических позиций, способность к самым невероятным зигзагам.
Сегодня массив людей труда расколот. Социальная структура общества перемалывается как мясорубкой. Ничего стабильного - все в движении. В итоге, даже тред-юнионистское сознание, то есть способность осознанно и коллективно бороться за свои права, за лучшие условия продажи своей рабочей силы, недоступно подавляющему большинству российских трудящихся. Его еще только предстоит вносить в их мировосприятие.
Еще один социальный слой, приобретший в нынешних условиях поистине самодовлеющее значение - это чиновничий аппарат. Причем хочу сразу оговориться: основная его масса - это не управленцы. Поскольку они не заняты руководством содержательных производственных процессов. Сегодня наш бюрократический аппарат во все большей мере отчуждается и от производства, и от распределения, и от организации культурной жизни населения. Это все более замыкающийся в себе общественный клан, охватывающий почти шестую часть населения страны. С одной стороны, он высасывает жизненные соки из окружающего общества, ничего не давая ему взамен. А с другой - составляет ядро массовой базы режима, с которым его накрепко связывают паразитарные интересы.
И, наконец, слой служащих, во многом сохраняющий инерционный - еще от советских времен - характер. Это педагоги, научные работники, медики. Они наиболее зависимы от партии власти, придавлены ею и ей подчинены. Вывести этот слой из подобной зависимости - трудная и долгая задача. Но на этом направлении надо работать не покладая рук.
Такова, в общих чертах, социально-классовая структура нынешнего российского общества. Но даже эта приблизительная картина показывает, что партия может объективно бороться за поддержку 60-70 процентов населения, занятого конкретным созидательным трудом. Весь вопрос заключается в том, как найти точки соприкосновения с этим социальным массивом, как стать для него полезным и своим.
И здесь мы должны отдавать себе ясный отчет, сколь непроста эта задача. Главная сложность заключается в том, что бонапартистский режим не висит в воздухе, он имеет свою массовую базу и опирается на ее поддержку.
В социально-психологическом плане те, кто поддерживает Путина, делятся на две большие группы. Первая группа - те, кого либералы презрительно именуют иждивенцами. Это ветераны войны и труда, пенсионеры, льготники. На самом деле это никакие не "иждивенцы", а люди, давшие в долг обществу. Именно их ратным и мирным трудом были защищены границы Отечества, освоен Север, построено дешевое жилье, обеспечено бесплатное образование и лечение, выплачивались пенсии, ликвидированы последствия катастроф, и т.д. И теперь эти люди имеют полное право требовать от общества, чтобы оно вернуло им долги.
Ясно, что буржуазное общество этого делать не хочет и не будет. Но это становится понятным только сегодня. Ибо в течение более чем 10 лет исключительно усилиями КПРФ, всей левопатриотической оппозиции в стране сохранялись осколки социализма в области льгот, образования, медицины, коммунальных услуг, социального обеспечения. Причем большинство полагало, что все это по-прежнему даруется существующей властью. И поэтому оно поддерживали эту власть. И по тем же соображениям продолжает сегодня поддерживать Путина. Хотя именно при Путине развертывается самое жестокое и безжалостное наступление на права и на жизнь стариков, детей и женщин.
Если обратиться теперь к другим слоям населения, то выясняется следующее. За годы "перестроек" и "реформ", в стране возник новый весьма обширный мелкобуржуазный слой. Это предприниматели, "челноки", ремесленники, посредники и т.п. С одной стороны, он экономически заинтересован в полной, ничем не стесненной свободе предпринимательства. Но эта свобода - не для него, а для правящих социальных слоев и групп. Мелкий же буржуа страдает и от экономического господства олигархии, и от административного произвола бюрократии, и от криминального рэкета. И, что весьма важно, в отличие от рабочего, кооперированного крестьянина или интеллигента, он сталкивается с ними значительно больнее и чаще, практически повседневно. Подлинное лицо этой корыстолюбивой власти ему хорошо знакомо. Поэтому в массе своей он не верит в ее желание и способность "помочь малому и среднему бизнесу". Сегодня их единственное пожелание и требование: "Не мешайте нам!" Но при этом они уповают на то, что верховная власть в лице президента защитит их от произвола, обуздает вконец распоясавшихся "бояр" и "держиморд". На этой почве возник виртуальный образ Путина как "гражданского монарха".
Таковы два массовых социальных слоя, поддерживающих бонапартистскую диктатуру. Они добросовестно заблуждаются. А по своему социально-экономическому положению постоянно колеблются между властью и оппозицией. Нам надо бороться не с ними, а за них. Настойчиво и терпеливо разъяснять суть происходящего. Разъяснять объективную противоположность их интересов интересам правящих классов. Тем более что кредит доверия Путину базируется именно на преходящих, временных ресурсах. Напротив, процессы, подрывающие образ Путина и легитимность его власти, например, деградация ЖКХ и старение жилого фонда, носят неумолимый характер Достаточно какому-то из этих процессов приобрести лавинообразность, и кризис власти также станет обвальным.
Но, разумеется, пассивно ждать этого момента мы не можем и не будем. Мы - массовая партия, и, как говорил К.Маркс, предрассудкам масс мы обязаны противопоставить рассудок масс.
|
